Состояние сельского хозяйства в современной России не выдерживает никакой критики. "Село" загибается, а концептуально новых идей способных положительно повлиять на модернизацию отрасли у нынешних властьимущих нет, все та же жвачка про восстановление социальной инфраструктуры, дело несомненно важное, но скоро некого уже будет лечить, учить, и слать открытки станет некому. Вдали от черноземья; чуть в сторону от больших дорог; на востоке страны множатся заброшенные скелетины когда-то крепких хозяйств, уходят люди из сел, кто в города, кто в землю. И пусть несколько увеличивается урожайность тщательнее, чем ранее оберегаемых полей, но само их количество упало в несколько раз, не говоря уже про стремящееся к нулю в иных районах поголовье крупного рогатого скота, птицы. Неукоснительно увеличивается перекос продовольственного баланса в сторону импортируемого зерна, мяса, овощей, в мегаполисах он доходит уже до 70-ти процентов. Огромная страна не в состоянии прокормить себя, а это неизбежно ведет ее к утрате продовольственной независимости, а в дальнейшем, легко, и просто независимости. Вспомнит ли Россия в XXI веке, что такое голод?

Для укоренения новой тенденции по возвращению людей к земле мало слов об инфраструктуре, тем более во вчерашнем понимании того, что есть такое инфраструктура.

Кроме дорог уже сегодня необходимо обеспечить самым удалённым уголкам страны сеть беспроводной интернет связи, расходы на это должно брать на себя государство. Нелепостью смотрится сегодня, обставляемая с пафосом, установка в дальних селах телефонов-автоматов, тогда как давно уже, не надеясь на государство, люди обзавелись сотовыми. Полноценная доступность информации уровняет село в правах с большими городами. Ей Богу, приятнее будет читать в каком-нибудь блоге записи человека, чье сельхозпредприятие перекрыло на порядок показатели по количеству собранной с грядок моркови или свеклы, или же пост доярки ликующей по поводу рождения телка у любимой коровы.

Государство же должно учредить централизованную сеть по закупкам у населения излишков продовольствия, произведенного на их территории, а не ждать пока очумелый "фермер" доковыляет со своей картошкой до первого городского перекрестка, и будет, раскрыв борт своей "Газели", озираться испуганно в ожидании блюстителей правопорядка. Закупочные цены должны устанавливаться с учетом урожайности, погодных условий и составлять не менее половины от рыночной стоимости продукции. Не случайно уже сегодня функцию закупщиков берут на себя различные кавказцы, заменившие на рынках коренное население. Свято место пусто не бывает.

Проживающим в сельской местности необходимо разрешить свободное владение оружием, это привлечет людей жаждущих независимости от ублюдочных госструктур и жизни без унизительного страха за жизнь свою и своих близких. Пространства российские огромны, а правоохранители не расторопны, возможность защитить себя, близких, урожай, скот придаст уверенность в успехе. Несомненно в качестве ценза на продажу оружия должно стать не наличие прописки в сельской местности (институт прописки, к слову, вовсе должен быть упразднен), а документ подтверждающий трудоустройство на сельхозпредприятии (в сельскохозяйственной артели) или же свидетельство вольного крестьянина (к черту дурное "фермер") вкупе с показателями произведенного продовольствия.

Конечно вышеуказанные меры не могут являться исчерпывающим и всеобъемлющим фактором массового исхода жителей мегаполисов в родные деревни, на неосвоенные земли, а также увеличения урожайности, поголовья скота, птицы или рыбы. Но при этом некий новаторский подход к возрождению отрасли сам по себе непременно приведет к появлению новых идей, отшлифовке заявленных.